Уже одно упоминание этого имени, Оскар Уайльд, является смелым поступком, не говоря уже о том, чтобы писать о нём эссе, очерк или роман. Уж слишком много сказано и порой настолько ужасного, что, сдерживая возмущение, пытаешься пройти сквозь созданную вокруг него дурную пелену. К сожалению это громкое имя стало клеймом для того великого и «странного», веселящегося и страдающего гения, которым был Оскар Фингал О, Флаэрти Уилс Уайльд. Биографы открыли нам даты его жизни, периоды, мы даже знаем с кем и как Уайльд проводил дни и вечера, но открыв это они ещё больше зашифровали этот великий образ человека, который пожертвовал миру собой, как наглядный пример суда Общества над Гением.
Мировое Искусство почерпало из Творений Уайльда новый взгляд на предмет Искусства, Красоты и Прекрасного. Ещё никогда до него Художник слова не смел восторгаться грехами человека («Портрет Дориана Грея») и смеяться над пороками общества и в тоже время преклоняться перед Истинным Добром, в котором Оскар, несомненно, усматривал самую чистую, лишенную вычурности Красоту. За это его и ненавидели.
«Портрет Дориана Грея» - книга, которая куда страшнее и куда прекраснее, чем кажется на первый взгляд, уже факт о том, что журнальный вариант (21 июня 1890) отличается от книжного, известного нам ( 1891) свидетельствует о всей сложности этой магической книге. Уайльд волей не волей, но достаточно выразил себя в этом романе, и его Индивидуальность видна в Дориане, Лорде Генри, Безиле Холлоурде; лучше него самого не скажет никто: «Лорд Генри – это кем меня видит общество, Безил кем вижу себя я, а Дориан - это тоже я, но потом, в будущем». И когда в своей библиотеке он увидел живое воплощение Дориана Грея: белокурого юношу со странно правильными чертами лица и сильно белой кожей («Лицо выточенное словно из слоновой кости»), он осознавал, что в его жизни наступает новый момент, дарующий Великие Наслаждения, а вмести с ними и Великие Страдания.
Лорд Альфред Дуглас величайшая тайна английской поэзии, как тайна и для двух веков ( 19 и 20). Его судьба являет собой нескончаемую борьбу как с обществом и моралью, так и с самим собой. И совсем не заслуженно его называют «второстепенным поэтом», и совсем несправедливо винят во свех бедах Оскара, некоторые дошли до того, что напрямую винят Дугласа в тюремном заключении Уайльда. Бози, а так называли Лорда Альфреда все его друзья ( прозвище данное матерью) послужил Оскару скорее всего осуществлением его фаталистического и трагического воображения. Уайльд ещё со студенческой скамьи ощущал некую драму своей жизни, которой суждено будет прогреметь на весь мир, и если бы не Бози, был бы «другой» Дориан.
Заявив миру о себе философией ЭСТЕТИЗМА в 1880 и о своей любви в здании Суда 1895, Уайльд доказал что между почестями и унижениями один шаг, если не менее. Во время турне по США в 1881 он понял, что между славой и насмешками ему долго не продержаться, и, он избирает новый путь, путь супружества, в котором был верен не долго. Вступая на путь Греха, где наслаждения и полиция преследовали его в узких улочках Лондона, на рыбацких набережных. Выйдя из тюрьмы пред ним открылась ещё одна параллель: там где обитает Страдание есть и Счастье. И это счастье виделось им в рассвете, в цветке, в возращении к Bosie, затем счастье казалось в Смерти. Жизнь дала ему абсолютно всё: Славу, которой не было ни у одного его предшественника в Искусстве, и Страданий, которых не испытывал не один Творческий человек до него.
14 февраля 1895 года состоялась премьера самой известной и изысканной комедии Уайльда « Как важно быть серьёзным» - это был великий триумф, присутствовал весь Лондон, газеты писали, что кроме Уайльда нет болеешь драматургов, что он покорил всех своих недоброжелателей. Принц Уэльский, Герцогини, Лорды и министры составляли самую солидную часть его публики, и как говорил весь Лондон, именно поэтому Уайльда ещё не арестовывали. Но лишь сам виновник торжества чувствовал приближение чего-то страшного, и дело не в угрозах маркиза Куинзбери, отца Дугласа, а в так называемом «гибельном воображении» самого Оскара.
Будучи в Алжире с Бози до премьеры пьесы, Уайльд встретил там Андре Жида (1869-1949 французского писателя), который спросил его о степени опасности всей ситуации, на это Уайльд ответил: «Она никогда никому не может быть ясна. Друзья советуют мне быть благоразумным. Благоразумным! Разве это для меня мыслимо? Это было бы отступление. А я должен идти вперёд до конца. Дальше пути нет. Что-то должно случиться… Что-то…». Уайльд словно бы предчувствовал всю свою жизнь, он шёл к финалу своей славы, к трагедии любви о которой он узнал ещё в школьные годы, читая древнегреческих драматургов. Его пленяла тайна жизни вообще: со своими радостями и горечами. И когда он стоя выслушал свой приговор в Суде всё его «воображение» реализовалось, маска спала с его лица, обнажив хрупкую душу Художника.
В Париже, на кладбище Пьер - Лашез есть удивительная могила, на которой красуется скульптура Джейкоба Эпстайна изображающая Сфинкса смотрящего вдаль, сквозь дали и века, всегда невозмутимого и непокорного, задающего загадки и выслушивающего ответы, рождающие новые, ещё более непостижимые загадки. А на мраморном камне этой скульптуры написано ,- ОСКАР УАЙЛЬД!