Простите, можно выйти из себя?
Хлопнуть дверью стальной клетки, -
Запереть себя изнутри, как всегда,
Лечь в бессильной злобе на кушетку.
Странно, - но больно грызть прутья,
Рвать путы, меня держащие, -
Себя пытаюсь вновь обмануть я –
Красиво, жестоко, всё чаще и чаще...
Лепить солнце из испражнений –
Чем дальше, тем выходит похожей.
Жизнь желанней счастливых мгновений,
А смерть... – она немного позже...
Споткнуться, удариться мордой в миску, -
Всё расплескать, – сам виноват.
Острые зубы, и Вы так близко, -
Затаиться. Ждать. Схватить. Рвать...
Включите ветер, - верните память...
Хотя, зачем? – всё и всех.
Мне говорили – учись падать...
Я научился... Упал... Смех...
Вверх... Пар моего дыхания...
Запах самки – смех, улыбки,
Липкие мысли, корявые фразы...
Это – за клеткой... свобода зыбкая.
Она – трясина, она – зараза.
Выстрел в затылок – боль в сердце...
Удар под сердце – рёв зверя...
Перед глазами – ноги в берцах,
Мясо на прутьях... Веришь? – Верю.
Видишь? – Вижу. Помнишь? – Помню.
Знаешь? – Знаю... Плюнь мне в лицо,
Пойми, – я не могу, - я вольный,
Как ветер, как просветлённый, свинцом
Верить в себя заставлять снова,
Гребя под себя, как каждый и всякий. –
Я – дурак, умные – совы,
Хотя это тоже вопрос двоякий.
Опять... Надоело на половины, -
Так кто ж самый умный? Я или ты?
Что лучше – встать на середине
Или шагнуть за предел пустоты?
Вниз... Оболочка, пустая форма...
Мне надоело казаться умным,
Я не хочу притворяться красивым.
Хочу бежать по дорожкам лунным,
Не видеть Вас и Ваши Рыла.
Надо знать – всех умней черепаха,
А я – так, просто смех, -
Лежу здесь, обоняю запахи,
Она в это время живёт дольше всех.
Убитые мысли... Куда как лучше –
Ночь, луна, ветер, клетка...
На небе ночном звёзды-души
Срываются, падают... Очень редко...
Ночная картина – Вы любите формы,
Вы любите краски, цвета, оттенки.
Это тоже красиво, бесспорно,
Но я не вижу это за стенкой.
Звуки, запахи – ветер, воздух.
Выйти наружу и крикнуть – сон.
Явь – куча чьих-то слов узаконенных...
Тихо сопит во сне слон...
Вдох... Медленное угасание...
Я тоже сплю, – я очень болен...
Выйти опять из себя, встать на ноги,
Ходить по кругу, из стороны в сторону,
Вести с кем-то свои монологи...
Ну вот, - проснулся, ругнулся матом,
Налил, выпил, уснул снова.
Сила и воля, в кулак сжатые,
И ощущенье чего-то другого.
Всё бесполезно, но так приятно...
С другой стороны – что такого
В том, что нет пути обратно
И нет возможности снять оковы.
Пёстрая лента жизней и судеб,
Голос и разум – одно и то же.
Слово может когда-то будет
Мыслью... Или чем-то похожим.
Завтра опять в толпу огрызаться,
Кидаться на стенки, прятаться в угол
И всем таким опасным казаться,
На самом деле – быть пугалом...
Пока что здесь начинается жизнь –
По всем законам большого города.
Движется медленно, как слизень –
Но хоть когда-то, - под ночи пологом.
А Вы занимаетесь ночью сексом,
Как будто нет занятий приятней...
Тюлень прыгнул в воду, глухим всплеском
Поддержав идею мою, вероятно...
Мы так сильно привыкли молчать,
Лежать в клетках, смотреть и думать,
Боясь ужасно не то сказать, -
Потому так крепко сжимая скулы.
Мы так привыкли быть чьим-то способом,
Вы так привыкли знать: «Это так».
Я задыхаюсь одними вопросами
И вижу много выходов, как...
но
Вверх... Пар моего дыхания...
Вниз... Оболочка, пустая форма...
Вдох... Медленное угасание...
Для Вас Смерть – горе, для Нас – норма...