Опять бульвары и проспекты
заполнены людьми,
день тает…
Капризный дождь,
в прятки играет;
зонты, как яркие цветы
горят на солнце,
скоро осень.
Торговцы, балагурят -
просят -
- купить товары.
У прохожих
на лицах
знаки препинанья:
кто остановится,
посмотрит,
кто мимо
быстро пробегает.
А на асфальте
листья клена,
впечатаны -
как перемены,
и понимаешь - все вернется,
в еще непрожитые будни,
и ждешь пересеченья
судеб -
Несется день,
как конь по полю,
и фыркает - вбирая воздух,
мотает гривой медно-рыжей,
и убегает прямо в осень.
И вглядываясь
в пятна лиц,
ты ищешь -
и сама не знаешь,
зачем среди толпы мелькаешь…
А в небе птицы,
словно точки
парят - в пространстве,
вот свобода…
Бродяга тащится
с собакой
и шерсть ее
потертый плюш -
внушает отвращенье,
жалость,
и думаешь, какая радость…
Веселый смех…
Девчата курят,
у привокзального буфета.
И стук граненого стакана,
и лица старо-молодые,
и по полу звенят монеты,
среди окурков и огрызков,
рукою бомж усердно шарит -
затертые до грязи диски.
И если присмотреться,
можно,
увидеть мир
за ширмой точек -
их понаставил Бог-писатель,
такой же - бездарь и маратель…
Клочок затерянного мира,
и звуки Штрауса вливает -
окно уже совсем седое…
Старушка - божий одуванчик,
с какой-то сладкою истомой,
прислушивается к знакомым,
но так давно забытым звукам,
и радио вливает смуту
в ее морщинистую душу.
Она трясется и вздыхает -
все в этом мире увядает.
И перешагивая лужи,
тебя чарует простотою -
уютность предосенних улиц,
и разливается тоскою
воспоминания о лете…
и прожит день,
и солнце светит -
окуривая стены дома
слепящей дымкой -
в час заката -
ты возвращаешься обратно.