Люди – маленькие сосуды. Они живут, наполняя себя. Кто-то быстрее, кто-то дольше. А когда они переполняются, им хочется поделиться с теми, кто менее заполнен.
У одних сосуды счастья, у других горя, у третьих зла, а у четвертых – равнодушия. Это как кому повезет. Трудность в том, что делиться хочется всем, и светлым, и темным.
Ты полон горя, но когда я рядом с тобой, слезы моего сосуда светлеют. Я не могу растопить твою боль, но я в силах зажечь твои глаза светом. Я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы моей теплоты тебе хватало всегда, даже когда меня нет рядом с тобой.
Я люблю тебя, как ласковый пес, чутко следящий за каждым твоим шагом. Пес, оберегающий тебя от врагов. Пес, терпящий плевки и пинки, знающий свое место, лишь бы оно было рядом с тобой.
Я люблю тебя, как капельки влаги на твоем теле после душа. Капельки, стремящиеся впитаться в твою нежную кожу до того, как ты небрежно смахнешь их полотенцем.
Я люблю твои волосы, твои губы и твой запах. Я люблю твои большие болотные глаза. А когда ты спишь, люблю до помутнения рассудка смотреть на подрагивающиеся длинные ресницы, слушать твое дыхание, трогать лицо, – делать то, чего ты так не выносишь, бодрствуя.
Я люблю, как ты смешно смотришь поверх очков и морщишь лоб, увлекаясь очередным рассказом. Люблю твой смех. Люблю тебя за то, что ты не умеешь любить меня. Люблю, но не умею научить любить.
Ёжик мой колючий. Мой сосуд был на три четверти пустым, твой – переполненным. Ты не хотел тепла и света. Твоя боль затопила меня. Такую боль нельзя было долго терпеть. И до сих пор – только тяжкое похмелье. Но я по-прежнему люблю тебя, хотя мой сосуд совершенно опустел. И закрылся для других сосудов.