Камера была влажна и тёмна
А пол – как единственная кровать.
Рома тихо сидела в уголке
Замёрзнута, голодна – но жива!
На своих соузников глядела,
Кто все вместе: женщины, мужчины..
По лицам – физичкские шрамы
Скрыты совсем теми душевными.
На середин, вот – ведро одно
Вот унитаз – этой куче людей!
Единственное, да ещё в центре...
Да всё полнее, страшнее, грязней.
Но всё-таки – тут немножко газет..
А там ниже – лишь холодный пол,
Там на камнях лишь спали евреи
А так значит, ей совсем повезло.
Приоткрылась чуть дверь и за едой
Очередно все переходили
А фашисты с кнутами уж ждали
И раз каждый выходящих били.
Раздавали сухой хлеб, да бурду
Что в тем месте называлась «кофе».
Разве вкусна, никто и не думал.
Была тёпла и это главное.
Чтоб капильку хоть унесть с собою
Мечтал каждый, но если повезло
Вдруг фашисты руки вверх взбивали,
И напиток проливался на пол.
Иногда было, брали кого-то
Поездами в германию везли
По делам, вот просто на работу
Сотрудничество – работу для них.
В тот день, когда солнышко внутрь робко
Их темного здания взглянуло
Рома уже теряла надежду
Всё в ней очень устало, заснуло.
Показалось ей, что уж не сможет
Выйти, чтоб радоваться свабоде.
Но где-то он ещё оставался..
Может найдёт, возмет с собой, может...?
Но в миг этот вдруг пришли за неё.
Разобралась давно, зачем ходят..
Да и знала – если теперь возмут
Необычна ожидает работа.
Эти вед собирали девушек
Тех похожих на немки, красивых
Чтобы с их официерами спали
Да детишек дали Германии.
Когда всё это точно поняла
Ноги вдруг под неё согнулись.
Еле-еле шла, когда германцы
За собою её потянули.
Большой группой пошли на автобус,
Отправиться ним на старый вокзал.
В Германию ведь совсем далеко...
Бежать надо, дорогою удрать!