Когда раздвинулась плескучая темница,
И потянулась в бездну вереница
Горящих глаз, раскрытых настежь душ
По хлипкой грязи непросохших луж,
В отрепьях нищенских египетского плена,
Отбросив зрак судьбы обыкновенной,
И две огромные блестящие стены
Вдруг встали ужаса священного полны...
По дну морскому шествует народ,
И веры небывалый крепкий плод
Вперед уходит в даль тысячелетий,
Где плоть волнуется неведомых наречий,
Как жертва чистая, печаль о всех и вся,
И ровно дышит круглая земля.