А в Питере снова убили бомжа.
Хотя не убили... Он умер от боли.
Потёртые руки на землю сложа,
Согнуло несчастного по параболе.
Хотя не бомжа: с виду статен и строг,
В истории тысячи сеял угрозы,
Однако в ответе за каждый порок
Слегла трёхсотлетняя гордая поза.
Мне верится, жив он. Отважно и вдруг
Воспрянет из пыли, секунду смелея,
И, словно сегодняшний Санкт-Петербург,
Подарит улыбку на день юбилея.