Когда случится катастрофа,
И гибнет пламенный поэт,
Мы в горьких лермонтовских строфах
Находим для себя ответ.
Погиб поэт - невольник власти,
Не справившись с своей судьбой.
Условий жертва. Жертва страсти.
Он заплатил за все собой.
Его гитара отзвучала.
Склонилась тихо голова.
В каких ещё концертных залах,
Где прозвучат его слова?
И он погиб и взят могилой...
Как видно нет ещё той силы,
Которая б нам сохранила
Поэтов наших и певцов
От власть имущих удальцов!
Как молодёжь его любила!
Ах, если б он увидеть мог,
Какие толпы приходили
Отдать ему последний долг
И попрощаться с ним. В то утро
Вся улица цветов полна,
Как будто, горьким перламутром
Была усыпана она.
Милиция была бессильна!
В Москве, в столице много лет
Такого не было и нет.
Олимпиада ль в том повинна,
А может быть, и сам поэт,
Историки дадут ответ.
А вы, безликие потомки
Террором Сталина вознесшихся отцов!
Вам нравятся лишь те, кто ждёт в сторонке,
Пока вы травите поэтов и певцов!
Вы, жадною толпою стоящие у власти,
Свободы, гения и славы палачи!
Вам не нужны поэты. Вашей касте
Нужны лишь рифмоплёты-стукачи!
Вы, оболгавшие наивных дедов,
Их революцию присвоили себе.
Идею предав и народ свой предав,
Чудовищный создали КГБ!
Вы, сеющие зёрна шовинизма!
Вы, топчущие даже свой народ,
Живёте сами, как при коммунизме,
И лжёте всем, что с вами он придет!
Но будет суд, наперсники разврата!
Есть грозный судия. Он ждёт.
Ни пуле не доступен он, ни злату.
И преступленьям он ведёт учёт!
Напрасны будут умолчанье и злословье!
Они вам не помогут вновь.
И вы не смоете всей вашей грязной кровью
Поэтов праведную кровь!
июль - сентябрь 198