Стихирный юбилей заставил меня обратиться к прозе. Столь резкий переход из одного творческого состояния в другое слегка выбивает из равновесия, чувствуешь себя чайником со свистком, который сначала долго кипел, выпуская пар и булькая, а потом был отправлен в карцер морозилки. Рецензии, конечно, не в счет, посколько оставляют желать. Но положа руку на сердце, а разве много на сайте авторов, чьи критические, философские, изящные отзывы являются сами по себе блестящими образцами литературы? Мало, это вы и без меня знаете. Хотя и такие встречаются. Достаточно почитать Хорьхе... Но если бываете у меня в гостях, то и тут я вам Америки не открыла Стоп! Почему Америка? Что-то меня несет в дебри... Вот она, отличительная черта прозы: начнешь рассуждать, и получится у тебя вторая «Рукопись, найденная в Сарагосе» с таким количеством отступлений, что основная линия повествования напрочь потеряется.
Ровно год назад я переступила, слегка споткнувшись, порог Стихиры. В то время я, только что переехавшая из Питера в Бостон, отчаянно сидела дома, предаваясь безделию и унынию от недостатка общения и жалости к собственной персоне. Путешествуя по Интернету, я нередко натыкалась на литературные сайты, но они меня решительно не устраивали: то надо было платить за свое участие, а вполне здоровое авторское самолюбие наряду со здравым же смыслом резко восставали против такого произвола, то мне не нравился дизайн, то размах мероприятия оставлял желать лучшего... А на Стихиру я попала благодаря Коту Бегемоту. Именно его ссылка привела меня в этот благословенный графоманский рай, суливший все умещающиеся в воображении и выходящие далеко за пределы такового, блага: мгновенную публикацию, возможность прославиться, найти единомышленников и получить отзывы на свои стихи, не отходя от кассы. В первый же день я почувствовала себя котенком, свалившимся в бассейн, и начала отчаянно молотить по воде лапами, пытаясь удержаться на плаву. Не тут-то было. Да все вы прошли (или проходите) через это, и чего я объясняю? Не читают. Хоть плачь. А если и читают, то молча, что совсем уже из рук вон, потому как душа жаждет славы. На первых порах я возлагала надежды на Кота, единственного на тот момент моего стихирного знакомца, но он гораздо более авантажно реагировал, когда я свои творения размещала в чьей-то гостевой книге, а не на сайте. В общем, оно и понятно. Стихира – муравейник, поддерживать со всеми отношения просто физически невозможно.
Знаете, от кого я получила первую рецензию? От Verochk’и. Это было потрясение, шок! Тогда любой автор, у кого насчитывалось больше 100 отзывов, казался мне умудренным опытом ветераном стихирным боев, не говоря уже o... И вот что это была за рецензия: "у вас все еще получится если вы не будете торопиться словами thanks" Что-то получилось. Должно быть, перестала торопиться. Спустя какое-то время у меня появились две постоянные читательницы, которые очень помогли мне в начале стихирной жизни: ionochka и Пусичка. А потом... потом я встретила Катю Немо. Катю, ставшую мне замечательным другом на сайте и далеко за его пределами. Помню самое первое стихотворение, которое я у нее рецензировала – «Любовь-стаккато». Мой вам совет, не поленитесь открыть его и почитать, потому что оно исключительное, а заодно понаблюдаете за нашей первой творческой дискуссией.
Стихира представляется мне по-разному. В зависимости от настроения. Иногда довольно сюрно: в виде гигантского лабиринта с немыслимым количество дверей, проходных комнат и коридора, куда обитатели выползают общаться, а потом юркают обратно в свои норы. Как паучки. Вот такие страхи. Но чаще всего Стихира – это все-таки уездный город N, который кто только ни описывал, начиная с Салтыкова-Щедрина и заканчивая Ильфом и Петровым. Иногда на ум приходят еще и «Бесы» Достоевского. Ну, вы меня понимаете... Городок наш состоит из людей сплошь друг с другом знакомых. Это поначалу я терялась в море имен. А теперь... Выйдешь на ратушную площадь - обязательно встретишь знакомца. О, вон мечтательная Ember сидит на террасе с бокалом красного вина, а перед ней – блюдо с устрицами в пармезане; Вэльд помашет треуголкой, пролетая мимо на цеппелине. Редкая гостья Инга Сказкина сыграет нам что-нибудь из Перголези. Женя Диневич задумчиво перебирает струны, и снующие мимо горожане не мешают ей сочинять новую свою песню. Сумрачный Майк Бильковский пьет на брудершафт с Майком Этельзоном. А рядом сидит НЛОшадь с иголкой в руке и подрубает пеленки ярко-алого цвета. Созерцатель напевает себе под нос: «Со мною можно ладить, не надо только гладить!» Словом, жизнь идет своим чередом.
...В районе богатых усадеб стихирных знаменитостей стоит чудное бунгало, отделанное в восточном стиле. У входа меня встречает статуя Будды, а воздух наполнен пряными запахами корицы и сандала. Книги, преимущественно старинные, в бархатных и кожаных переплетах, лежат повсюду, образуя художественный беспорядок. А посреди комнаты в окружении друзей расположилась сама Катя Немо, держа в руках пиалу с зеленым чаем. Кого тут только нет! Ира Скафари сидит на плетеной циновке вместе со Светиком Семицветиком и D.R, по очереди они читают cвои новые произведения. А.Ваксель в некотором отдалении выводит гусиным пером еще один акростих. Что-то по-венгерски напевает Эржебет, а Kati лакомится ванильным мороженым. Пообщавшись немного в такой приятной компании, я незаметно выскальзываю на улицу, вспомнив, что обещала нанести визит Вельтмайстеру, мы хотели поболтать про Трою и мандарины. По дороге я встречаю Гадкого Утенка, трансформировавшегося согласно всем сказочным законам в прекрасную Суламифь, а на набережной издали вижу Нардис: она разговаривает с дельфинами. Поднявшись на лифте (а живет Вельтмайстер в многоэтажке), застаю у него что-то горячо доказывающего Crockus’a, который, впрочем, быстро ретируется, сославшись на множество неотложных дел.
...Поздний вечер. Стихира живет своей жизнью. Там и тут разноцветные огни, свет в окнах. Вопли и пьяная ругань (ходить одной не всегда безопасно, можно налететь на хулиганье, особенно злостно дебоширят скандальные клоны знаменитостей), на скамейках в местечках потемнее сидят парочки. Подходишь ближе и глазам своим не веришь: да ведь это же!... Нарочито смотришь в другую сторону и убыстряешь шаг. Ой, а эти барышни как себя откровенно предлагают... Что ж, за баксобаллы здесь можно все. Не хуже, чем в Амстердаме. Заливистый смех. Известная красотка в окружении мужчин, игриво хлопает веером по руке какого-то поручика. Ай-ай, убьют ведь беднягу на дуэли! Вон тот головорез с развязными манерами больно недобро смотрит. Но меня это, слава Богу, не касается. На главной площади опять митинг. Лозунги, транспаранты. «Вся власть народу!» Та-ак, сейчас опять центристы и оппозиция подерутся. Пойду-ка я домой. По дороге отвечаю на приветствия знакомых и незнакомых, дежурно улыбаюсь, и повторяю про себя мудрое изречение известного автора: «Бог создал столько поэтов и поэток, что поэзии на всех не хватило».
Скорее к себе. Кофе, Господи, как же хочется кофе...