Библиотечной крысой запылённой,
Упрятавшей все истины в кавычки,
Я выползла на Невский оживлённый
Из величаво-сумрачной Публички.
Имея в сумке три любимых ручки,
И тёплые параграфы в пакете
Любя свои листы и закорючки,
Я ощутила, что довольна этим.
Что с головой живу на редкость дружно...
Но головой, измученной в борьбе,
Подумала: “Кому всё это нужно?”,
О ручках, о пакете, о себе...
Декабрь глянул сумрачно и строго:
И холодно, и ветрено, и сыро,
Но я пошла совсем не той дорогой,
Что привести могла меня в квартиру.
Сквозь сумерки воспринимая вечер,
Передвигалась на автопилоте...
И мой необязательный диспетчер
Меня не контролировал в полёте.
Мне возразят, что крысы не летают,
Что поделом надменной истеричке...
Но тонет мой корабль и я витаю
Над водами, под сводами Публички.