* февральской вишни слишком горек сок
Где тень луны крадётся вдоль гардин,
чтоб опустится на холодный кафель,
растечься по нему, из-под кровати
вдруг выхватить чулочный серпантин
и кружево подвязки, - шорох платья
взволнует слабый слух и господин
застонет на измятости перин.
Он вспомнит юный пыл её объятий
и устыдится собственных седин.
Вздохнув, глаза закроет. О, проклятье!...
... где утро наступает так некстати
и рвутся нити света, он - один.
и запах женщины.