ЛИВЕНЬ ВРЕМЕНИ
ВЕСТЬ
Пустынье. Пустошь. Пустота.
Вневременные тени-дни,
О-дно, о-дне, дно-дне, динь-ни,
Большое лишнее ничто,
А кто я? – Вести маята,
К единому плато планет
В прибое Времени плыву.
Кто там? Различья нет. Постой!
Сомненье в. И голос мой,
Сквозя в пустотах немотой.
Звеня вселенской пустотой,
Зову.
ЛИВЕНЬ ВРЕМЕНИ
Все конечно. Пределы жизни
Установлены… Кто не знает?
И смешон мотив укоризны:
В жерле Вечности эхо тает.
Сад Вселенной – не монстр взрыва –
Сад под Ливнем Времени вырос…
Так живешь - почти горделиво,
А умрешь – знать, так получилось.
Значит, нужен часик на роздых
Голосочку, бывшему скрипкой.
Пусть Галактика тащит звезды,
Уползая черной улиткой.
Стих о неровностях на асфальте, ушедший в скобки
Огни-маяки с алых кленов
Мигают на мокром асфальте
Изящные стрелки ивы
По темной истертой карте
(По островам, отмытым осенним холодным душем
От грязи, плевков и окурков)
Скользят к океанам, кружат
По островам, блестящим,
(Чистым, как в День творенья,
Когда обрушились камни
На травы, цветы и коренья
(С сипеньем по ним прокатился чадящий каток тяжелый, но каждой весной из трещины цветок поднимался желтый(а осенью бурые листья искали фарватер в лужах, и снилось деревьям усталым, что их не порубят в стужу)))
Начало перемен
По синему проспекту медведь ученый, ветер
Идет, ревя деревьям, что прилетел с Гольфстрима,
Листву швыряет в окна ленфильмовской кареты,
И страхом раздувает лошадке тихой гриву.
Ты подари лошадке блестящую заколку:
(В вечерний час навряд ли есть в булочной печенье),
Но крикнет: «Н-но!» извозчик (с поэтов мало толку),
Прощай! Вновь в лабиринты нас унесет теченье,
Где каменных громадин унылая химерность
Для новых революций готовит свои зыбки,
Вместима ли ты в сердце, Петрополя безмерность,
Где чудится, что арки – юродивых улыбки?
У Русского Музея друг проворчит с укором:
«Вся новизна – лишь морок. Вот Пушкин – все:
И осень, и свет, и лист багряный – тот, названный убором,
Что с древков и с деревьев сегодня Город сбросил.»
Пройдем как в Лукоморье – круг – и к Дворцовой – ходу,
Людей полно, хоть ветер все боле свирипеет,
Художник, в шарф уткнувшись, все празднует свободу,
А у народа ясно большой успех имеют
Политики-матрешки, чьи крыты лаком щеки,
Да сюр, да ню, конечно (еще ведь не приелось),
И нам еще не слышен глас прадедов далеких
И кони уже мчатся в кровавой смуты ересь.
199… год (из сборника «Амулет»)
Хотелось дружить с целым светом,
А оказалось – нельзя.
И слева, и справа при этом
К тебе подбегают, грозя…
Все сторону выбирают,
А я - в середине, в огне,
Друг в друга они стреляют…
А кажется, что по мне.
Монолог беженки
Я ненавижу голод и войну…
Не правда ли, слова совсем простые?
Я и не знала, что придут в страну
Фальшивые, двуликие мессии,
Теперь повсюду голод и война:
Стена на стену – в доме нет защиты!
Была страна. Огромная. Одна.
Но, говорят, в ней правили бандиты.
…Теперь другие банды наверху:
все спорят… выясняют who is who .
198(9????).. год
Шаги Ришелье
Ну, здравствуйте, мой милый, д, Артаньян!
Мой старый, мой изысканный насмешник,
Мальчишка, сердце-птичку как в скворечник
Зовущий через море-океан
В театр, где слова – что мотыльки,
Звон шпаги - звон гитары семиструнной…
За что мне счастья обморок безумный?
…А Ришелье шаги тихи, мягки.
1997
Том Цветаевой
Слышу Цветаевой том:
Слез изумрудных плеск,
Страстный, ребячливый тон,
Сумрачных
Перстней блеск –
Вижу… -
Пронзая мглу, сердце берет в полон –
И дальше!… – ее ль крылу
Черпать волны Времен?…
1995
О Некрасове
Старик все плакал о народе.
Ему мы благодарны… вроде.
Одну лишь зря проделать штуку
Мечтал: топор народу в руку
Вложить… в чем был неправ, конечно,
Но все ж был гением, сердешный, -
И было б бессердечным, знаю,
Забыть, как к дедушке Мазаю
Прижался заюшка косой,
И над «Несжатой полосой»
Не замереть в святом смиренье…
Нет, не забыть стихи: «В деревне»,
«На Волге», «Тройку» - как звучат! –
Словно бы тот вишневый сад
Еще не срубленный, сияет,
Что тьмы веков шумел листвой…
А в нем как равные играют
Барчук и мальчик крепостной.
1983