***
Мы встретимся в заснеженной Москве
самодостаточной, самовлюблённой,
встречающей пожарами кровей
всех азиатов и наполеонов.
Я прилечу, оставив позади
Атлантику в циклонах и бурунах,
слепые европейские дожди
и песни, застывающие в струнах.
И на перроне, строгий и чужой,
читая каблограмму по билету,
я получу логический ожог,
входя в купе, как в камеру, как в клетку.
И ты, садясь на кончик рундука -
обтянутой винилом нижней полки -
достанешь мне из сумочки “Дукат”,
ведь я вернулся в часть из самоволки...