Широка стихира — мать родная!
Много в ней и впадин и шутов,
королей, пиитов, а над нами
сам Кравчук, и он всегда готов.
Он готов любить нас и лелеять
за минуты встречи в ЦДЛ,
за Наталью, что блудит в аллеях,
за ОВэ, в котором беспредел.
Высока стихира — словно птица,
у которой перья в голове.
Жить да петь, да над землей кружиться —
ничего на свете нет главней!