* * *
Не разберёшь беседа, спор ли
Один из номеров гостиницы,
Далёко за полночь, распёрли,
Как щуке глотку ёрш задиристый.
В стаканы водка мерно булькала.
Шипел забытый телевизор.
На крыше март слезил сосульками
И водостоком рвался книзу…
Он брал нахрапом и измором,
Я – плавники свои топырил.
Московский кинорежиссёр он,
А я – провинциальный лирик.
Пока он Бродского цитатами
Под дых мне бил в момент затяжки,
Над нами тучи пуп царапали
О крышу девятиэтажки.
Стихами бредил воздух спёртый,
И в лихорадке ночь горела,
Когда он, может, раз в четвёртый,
Твердил, как много он не сделал.
Он бредил искренне и вкрадчиво
О жизни половине прожитой,
Я – к жизни половине начатой
Спешил подставить сбоку множитель.
Когда же, не дойдя до равенства,
Мы по последней закурили,
Заря загнала ночь в беспамятство.
За дверью шаркали и мыли.
Я, на прощанье, поневоле
Хотел о нём побольше вызнать:
Боль на висках осела, то ли
Налёт холодного цинизма?
И до сих пор беседа, спор ли
Со мной по белу свету носятся
Простуженным першеньем в горле
И зудом слёз у переносицы…