Когда я содрала всю кожу,
скользя по склону бытия,
и, как щенок, что в омут брошен,
уже не трепыхалась я,
боль жизни, самая большая,
плыла в закате, как в меду.
Его белками отражая,
вмерзала я в свою беду.
Жизнь хлюпала и дребезжала,
ко мне теряя интерес,
не зная с самого начала,
что я нужна ей позарез.
Как без меня ветвям качнуться,
упасть звезде, мерцать росе?
Её же, жизни, смысл и суть вся
не разъяснятся же совсем.
Ведь без меня в ней друга нету,
Который только мне подстать.
Не будет в ней моих сюжетов.
И вечной тоже ей не стать...