По Старо-Петергофскому проспекту
Гуляю сам наедине с собой,
И лету предаюсь как непотребству:
Такое солнце светит надо мной.
Июньский день безветренный и душный.
Презент судьбы для пляжного ворья.
Народишко вокруг отменно ушлый
Почти-что растакая гнусь, как я.
Приятно жить приятно и лениво,
И людям улыбаться от души
У пивняка, потягивая пиво,
Так, как живут, наверно, алкаши.
И девушку, пожалуй, что вот эту,
Взять вежливо рукою за плечо
И в холодке склонить ее к сонету
И как-нибудь склонить ее еще.
У девушек теперь такие глазки,
Округлости такие за спиной,
Что наглядевшись, я могу без смазки,
Спокойно познакомиться с женой.
Вот так и жизнь проходит, словно клизма,
Проходит постепенно сквозь проход,
От онанизма и до культуризма
Нелегкий путь, не всяк его пройдет.
А я иду от одного к другому,
Сейчас Курляндской улицей иду,
От Обводного направляюсь к дому,
Придумывая рифму на ходу.
Калинкин мост и госпиталь старинный,
Пух тополей кружится в небесах,
С невинным видом забредаю в винный,
И ощущаю искорку в глазах.
Грамм пятьдесят, не больше, под огурчик
Под чей-то посторонний пьяный треп,
Под вечный наш горластый и могучий,
Великий недоеб и перееб.
И хорошо! И хочется кого-то,
Подсесть к кому-то, или на иглу.
И даже застарелая блевота
Не кажется ужасной на полу.
Грамм пятьдесят, не больше, под селедку,
И неспеша со вкусом закурить,
И Дмитрия Иваныча за водку
Артикуляционно поблагдрить.
Грамм пятьдесят, не больше, без закуски,
Лишь запивая кружечкой пивка,
Без водки пиво- это не по-русски,
Нет в нем душе простора для рывка.
"-Простора нету! Суки! Нету воли!
Менты- паскуды! Падлы! Мусора!
Тебя в ментовке не мочили что-ли?
В трезвиловке не били опера?
За что?"-" Ну ладно, че ты разорался!
На, закури, да ладно, ничего.
Вон мой братэла в мусора подался,
Так я из жизни вычеркнул его!.."
Подвыпившая томная девица
Скучает разевая пухлый рот
Мне не сгодится эта ягодица
Увы, ни на шарлотку, ни в компот.
Ну и поскольку я для местных девок
Не то, чтобы весьма счастливый фант
(Попристальнее приглядеться слева,
Я просто безработный эмигрант.)
То я неторопливо набираюсь,
Последней грязной мелочью звеня,
И постепенно к дому пробираюсь,
Где, может быть, давно не ждут меня.