Она с собою носила
чернила и перья грифа,
писала без рифмы или
писала сильнее рифмы,
сквозь "О" выводила нимбы.
Она листала портреты,
выискивала причины.
Бродила по кромке лета.
Вписала глаза и спины
в просроченные картины.
Случайного недочёта
не допустили бы руки.
Фальшиво кричали ноты,
они порождали в муках
больные, слабые звуки,
она и их записала.
И много прозрачных точек,
похожих своим оскалом
на не её руки почерк.
И только глубокой ночью
наощупь точила перья,
раскладывала по стопкам
листочки, охапками клея
их в музыку, недоговорки,
американские горки -
и жгла. А назавтра снова
искала свои причины.
Бедняжка болела словом,
но слабая, как мужчина,
поэтом болела сильным.