В зеркальную темь уплывает последний трамвай.
Рои мотоциклов летят на рекламное пламя.
С бульваров, обсаженных клёнами и тополями,
Доносятся крики детей и густеющий лай.
Ты встал у окна, как продлённый вечерний туман,
Как дышащий траулер у крутолобого пирса,
Кричащим приливом под утро введённый в обман.
Неоновый луч в сердцевину сознанья пробился, -
И всё по-другому вокруг... Очертанья зонта,
Рисуясь вдали, как действительность в рамке преданья,
Наводят на мысль, что сбывается чьё-то гаданье
На гуще кофейной... Читаешь пространство с листа:
Звенящие сумерки. Рокот моторов и гам
Пернатых. Cкользнувши пером по вчерашней странице,
Задумался Пруст. К перекрёстку бежит мальчуган
С мячом. Наплывая на мир, световой балаган
Сведёт воедино журчащие проблески Канн,
Парижа, Флоренции, звонкую радугу Ниццы...
Но стоит тебе в этот радужный переполох
На миг погрузиться не вечером - раннею ранью, -
Рассудок уходит в подполье, оставив в залог
Размашистый почерк крылатой апрельской герани, -
И жилка височная бьётся в ответ, как на грани
Волненья и воздуха шмель о худой потолок.