Мы так привыкли жить поодиночке,
Что наглухо застегнутые речи
И жесткость наших лиц и междометий,
Рассыпанных по речи невпопад,
Нас выдает. И по тому по строчке,
Скользнувшей первой на бумагу, крепче
Чем по глазам, и проще нам заметить
Какой внутри бушует снегопад.
Какое счастье, солнышко, девчонка,
Что мы хоть иногда друг другу пишем,
И этих слов замерзшие сугробы
Хранят следы, - недолго, но хранят.
Затем и носим сгусток нареченной,
Но не упавшей с языка, неслышной
Немой посылки, чтобы знать что оба
Мы носим то, что не хотим ронять.
Перекипит ли сказанное навзничь
В густом огне несказанного ночью
Или продлится дольше, чем терпенье
В мошонке молчаливого творца -
Не так уж важно. В самом деле - разве ж
Мы для того глаголы эти точим,
Чтобы прервать немое наше пенье,
Чтобы прожечь и высушить сердца?...
Слетай, слетай, скупой снежок ноябрьский,
Сюда слетай, глаза слепи и губы
Решетками игольчатых комочков,
Сплетенных на лету, перекрести.
Здесь, на снегу, на перекрестке дьявольском,
Пускай светло, пускай грешно и грубо,
На тополиной, на пушистой точке
Сошлись два сна, две ночи, два пути.