Я усыпляю свою маленькую душу:
"Ну что ты глупая, ну что, ну ляг, усни.
Проснешься,- вдруг захочешь снова кушать?
Я принесу тебе тогда большую грушу
и подарю несрезанный тростник.
Ты непослушная, хотя уже большая,
Ну что ты куксишься и плачешь, как дитя?
Я кофе с кремом сливочным смешаю
и стены все вокруг карандашами
цветными разресую, не бухтя.
Я дам тебе огромного медведя
ты главное не плачь, как плачу я.
Тот пряник? Он еще вчера был съеден...
А в потолок стучат сердитые соседи
и свечи как привратники стоят...
Что,так и будем в темноте сидеть, набычась,
насупившись на грязный потолок?
Там за стеною, слышишь, тоже хнычут,
устав, как мы, от тягостных привычек
и отбывая этой жизни срок?
Нам здесь тоскливо, им там тоже плохо,
и мы издерганные, сумрачно живем.
Но где-то плещется веселый, пьяный хохот
и буйствует живая злая похоть,
давай сейчас с тобой туда пойдем?
Не хочешь...Значит, будешь снова плакать,
укутавшись в мохнатый грустный плед...
Ты лучше спи, вокруг такая слякоть,
непросыхающая, пепельная мякоть...
А нам с тобой еще так мало лет...