До ста, до сорока дожить – как долететь,
Немного опоздать и все-таки дождаться.
Смотри, как тяжела и неуклюжа медь –
Под плесенью веков изысканная цаца.
Расплющенный Роден. Парижский палисад.
Решетки. Рыжий хмель. Неловкая беседа.
Я лучше бы с тобой уехал в Петроград,
Чем здесь торчать тайком в преддверии обеда.
Дышать и ворожить и в павловской дыре
Под шпилем и листвой сквозь землю провалиться –
В осенней той живой заутренней поре
Лететь, не торопясь, как может наша птица.
Тихонько наклонись за именем вослед,
Слетевшем с теплых губ невольно и случайно,
Как будто тот немой немедленный ответ
Для каждого из нас – не истина, а тайна.
Как будто книжный мир, стоящий на холсте,
Не видел и не знал, что мы неразлучимы.
Ни там, где влаги ток, ни после – на листе,
Где мы давно равны и родом пилигримы.
12 февраля 2001