Эта скучная глупая недозима очень хочет/боится весны.
Это девочка Герда замерзла и вдруг полюбила мальчика Кая.
В чем мне каяться? В поза-вчерашнюю рифму по имени «наши сны»
я уже не въезжаю - размеры души, к сожалению, не позволяют.
Так погладь меня снова по шерсти слепого заснеженного «увы»…
Так случилось – у этого времени больше для нас не осталось времени.
Так легко после плоскости «ты» развернуться опять в многомерность «вы»,
вылетая налево - навстречу себе, раздавать запоздалые премии
всем, кто слушал и верил – и, знаешь, особенно тем, кто меня не знал,
кто не чувствовал пальцами нервов надрыв моих слов сквозь синкопы смысла.
Недосказанность истины – только морозный узор в проёме окна.
Он растает к весне – испарится-исчезнет-стечет незаметно…быстро.
Это, правда, не я виновата в тебе, в январе, в серебре - в себе,
в волосах наших звуков, в молчании крыш. В не подаренный колокольчик
ты не суй свой английский язык – я сегодня даю последний обед
и обет ожидания вечности. Вот тебе час... Делай, что хочешь.
Я останусь в тепле, в полусвете стенаний своих электрических люстр.
Я – лишь слепок, раздавленный глиняный слепок с любви, я уже не СТАНУ.
Я хотела сказать тебе только хрустальное маленькое «люблю»,
это, правда, не я виновата в том, что оно родилось стеклянным.