Тому уже пятнадцать лет, как в бывшей Северной Столице
Один непризнанный(*) поэт гулял по берегу с девицей.
Поскольку в койку с ним залечь девице не везло фатально,
То мы невинность этих встреч должны оговорить орально.
Была девица хороша, и хороша сверх всякой меры.
Поэт шагал едва дыша, чтоб не вдыхать пары мадеры.
В подарок ей сложил сонет, но тут же развернул обратно:
Когда в руках стакана нет, внимать Шекспиру неприятно.
Прочесть свои две-три строки у нас разрешено законом,
Но он боялся, что стихи испортят грубым Лексиконом. (**)
Разнообразие шрифтов - краса поэзии, бесспорно,
А вот симпатия полов всегда слыла вопросом вздорным.
Но представляет интерес решенье в частных производных,
И наш герой в проблему влез, стремясь повысить выход годных.
Он ей мораль читал про честь, она в ответ по лбу стучала...
И он в упор спросил: "А есть конец у женского начала?"
* * *
Я вас, оставив в дураках, привел к финалу этой сказки.
Увы! Трагедия в стихах подобной требует развязки.
Она ему разбила нос, но беспощадна жажда света:
Коль у поэта встал вопрос - не упадет он без ответа.
Духовной жаждою томим - далек он от позывов тела,
Но дама все же в дружбе с ним по-прежнему... Такое дело...
Гуляя, вновь заводит речь. Все о делах своих сердечных.
Но мы невинность этих встреч теперь оговорим навечно.
(*) - да и как было его признать в черных очках и кожаном плаще до пят
(**) - поэт предпочитал "Вентуру"