Моя любовь сидит у твоего дома и неотрывно смотрит на заветное окно. Она устроилась во дворе на ветви старого орехового дерева. Ветки слегка качаются на ветру, а шелестящие листья иногда полностью скрывают мир вокруг. Листья желто-коричневые, с обожженными солнцем краями.
Осень, орехи уже давно поспели и попадали, да их еще зелеными посбивали палками мальчишки, безжалостно ломая ветки и срывая листья. Одна из таких изувеченных веток как раз торчит где-то слева, и моя любовь все время опасается на нее напороться, но это - на краю сознания, а все ее внимание там - приковано к окну.
Начинается мелкий сеющий дождик, он барабанит по ореховым листьям, и брызги разбивающихся капель то и дело попадают в лицо. Все вокруг становится тоскливым и мокрым.
Идет время, темнеет, и глаза моей любви потихоньку загораются. Они горят ровно и ясно, впрочем, не освещая ничего вокруг.
Вот и в твоем окне зажигается свет, несколько раз мелькает знакомый силуэт. В конце концов, он исчезает где-то в углу, и с улицы видно только прикорнувшую на подоконнике герань.
Через пару минут моя любовь встает, разминает лапы и, осторожно обходя сломанные ветки, слезает с дерева. Дождь припускает сильнее, и она, почти летя, вскакивает на крыльцо и скрывается в подъезде.
Внутри темно. На лестнице пыль и мокрые следы. Почему-то пахнет пустотой, как будто и не живет здесь никто.
Тоненькая ниточка знакомого запаха приводит к твоему порогу. Моя любовь тихонько скребет лапой косяк. Наверное, ты не слышишь, и она вопросительно мяукает. Послышались шаги, дверь распахивается.
Ты ведешь мою любовь на кухню, наливаешь ей в блюдце молока, ворчишь, что от мокрых лап остаются на полу грязные разводы, и уходишь в комнату.
Молоко сладкое и теплое. На улице уже настоящий ливень. Мокрые ветки, вернее, их тени, шевелятся на стене. Здесь, на кухне, в сухости и тепле, не хочется и думать о воде, что падает с неба, о холоде, от которого ломит лапы, и о времени, которое в такую погоду тянется бесконечно.
Вылакав молоко моя любовь тщательно умывается и забирается на подоконник. Стихия совсем разбушевалась, ветер с каким-то остервенением бросается на деревья, гонит по двору мусор и мокрые листья. Даже смотреть на улицу становится неуютно.
Пожелав всем бездомным крыши над головой, а всем голодным - глотка теплого молока, она идет к тебе и благодарно трется о ноги.
Ты сидишь с книгой в кресле и ингода улыбаешься прочитанному. Моя любовь забирается к тебе на колени, ложится на книгу и выжидательно смотрит прямо в глаза. Ты досадливо смахиваешь ее на пол - разумеется, книга раскрыта на самом интересном месте, но история повторяется. Устав сопротивляться, ты откладываешь книгу и чешешь мою любовь за ухом, ласково и укоризненно выговаривая ей за непонятную настойчивость.
Моя любовь восторженно жмурится, развалившись на твоих коленях. Минут через пять она потягивается, блаженно вздыхает и умирает - от счастья.
20.10.1998