кран кухонный капает звоночно,
шагов на лестнице безупречен зуммер,
школа наискосок загудела заочная, -
а телефон умер.
и пока вечер до снежной хрипоты
с ветром в арке не продуется в карты,
буду думать, что, по-видимому, ты
объявишься в марте.
хрустнешь улицы талой половицей,
озноб утренний рассечешь трамваем,
брызнешь лужицей. и, если наклониться,
я зеркальную стаю
воробьев увижу, кроящих с крыши
погоду кюхельбеккерную (чтоб он дважды помер).
и тогда я сам - не по наитию свыше -
наберу твой номер.