Огромные волны разбивались о скалы острова. Море бушевало и ночью. Его шум не давал Иоанну уснуть. Что-то угнетало, томило его, гнало из дома, стены которого казались тесными и мрачными. Воскресное утро. Берег пуст. Мутные зеленые громады, рождающиеся там, где небо соприкасается с морем, набегая на желтый песок, жадно уносят с собой все, что попадается на их пути. Сильный ветер гонит их, а холодное солнце сквозь низкие облака, почти не греет, отражается на волнующейся воде перламутровыми бликами.
Иоанн, кутаясь в старенький хитон, присел на камень. Как всегда, нахлынули воспоминания. Теперь он жил только прошлым, переосмысливая свою жизнь, переживая многократно свой час расставания с землей и встречи на небесах... - все обыденное, повседневное, никогда не занимали его ум, он жил почти автоматически, выполняя лишь необходимое для продолжения жизни. Ждал пророк своего часа.
Привезли его на о. Патмос в ссылку, словно разбойника. Бог сохранил ему жизнь, знать не все еще сделал. Многих убили за свидетельство об Иисусе.Петра распяли, Павла казнили, рассеялись по миру ученики. Не поверили палачи, ни в божественность Христа, ни в воскресение Его. Сколько лет прошло с тех пор, сколько воды утекло, сколько песка намыли волны. Состарился Иоанн, а память цепкая, и ум, как у молодого. Все на острове за советом к нему идут. «Счастье, - думал Иоанн, - что Христово учение живо, что весть об Иисусе вопреки сильным мира сего дошла до людей. «Я создам церковь и врата ада не одолеют ее» , - вспомнил он слова Учителя, воистину, сколько церквей создано, какое течение пошло.
Неожиданно сзади него раздается громкий, словно труба, голос:
"Я есмь Альфа и Омега, первый и последний». Иоанн вскочил на ноги и обернулся, чтобы увидеть, кому принадлежит сей голос. Но что это? - перед глазами cреди семи золотых светильников он увидел, да-да, именно «увидел подобного Сыну человеческому.Голова Его и волосы были белы, как снег, и очи Его, как пламень огненный. Лицо Его, как солнце, сиявшее в силе своей, ноги Его подобны раскаленному халколивану, и голос Его, как шум многих вод. В руке своей Он держал семь звезд. Иоанн в страхе пал к ногам Его, как мертвый".
Не бойся, время откровения пришло. " Я есмь первый и последний. И живый; и был мертв, и се жив во веки веков, аминь; и имею ключи ада и смерти. Напиши, Иоанн, что ты видел, и что есть, и что будет после сего." Свидетелем Моим будешь перед народами …
------------------------------------------------
«И я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей. И если, кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни…», - Мартин глубоко вздохнул и закрыл книгу «Откровение».
Апрельский воздух освежал, а душа горела волнением и предчувствием ответственности момента. Карета остановилась у стен рейхстага. «Что сказать, чтобы Карл понял, - размышлял Мартин, - как донести до монарха, что так жить больше нельзя, что свободный человек не может и не должен подчиняться лживым и продажным вождям духовенства, искажающим и не исполняю-щим заповеди христового учения, в котором наставляют других. Необходимость реформы витает не только в воздухе Германии, но и во всей Европе. Император молод, он сможет понять, ведь многие князья поняли это».
Карл V встретил университетского профессора вопросом: «Мне известно, что с января 1512 года, святая церковь отлучила Вас за еретическое учение. С тех пор прошло девять лет, изменили Вы свои умонастроения или продолжаете настаивать Да или нет?
Ваше величество, мои взгдяды основаны на текстах Священного писания, которое я почитаю превыше всего. Я никогда не отрекусь от них до конца дней своих.
Доктор Лютер, Вы слишком много на себя берете, впрочем Вы сами выбрали свою судьбу. Я, император Германии, Карл V, лишаю Мартина Лютера, всех гражданских прав и свобод, каж-дый, кто окажет ему помощь на территории моего государства будет объявлен вне закона.»
«Что ж, - думал Мартин, возвращаясь после аудиенции в рейхстаге, - слово Истины не спрячешь, не запретишь. И пророков били и унижали. Если через меня Господь говорит народам, то и силы вынести гонение даст. Гуса сожгли. Души людей содрогнулись. А сейчас, спустя век, пришло мое время». Лютер понимал, что католики не пойдут на реформу мирным путем, впереди людей ждут немалые испытания за чистоту веры.
-------------------------------------------------------
«Встать! Суд идет. Стоя, зал выслушивает приговор суда: Именем Союза Советских Социалистических Республик народный суд признает подсудимого Винса Георгия Петровича виновным в религиозной пропаганде и противозаконной деятельности и приговаривает его к пяти годам лагерей строгого режима и пяти годам ссылки с конфискацией имущества», - Георгий почувствовал, как по спине пробежал предательский холодок.
-Винс, Вам предоставляется последнее слово, - говорит судья.
«Сейчас нужно собраться и достойно ответить. Спокойно, Георгий! И до тебя люди не щадили живота за веру. Сам Иисус отдал ради спасения людей всю свою жизнь без остатка. Господи, даруй мне крепость, и дай силу устоять против Твоих врагов».
- Последнее слово за меня в этом судебном процессе скажет мой Господь, Который есть Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний, - твердо произносит Георгий Петрович.
1975 год, декабрь. Машины с заключенными медленно движутся по заснеженным дорогам Севера. Дорога от лагерной зоны за колючей проволокой до лесоповала при –50 градусов зимой, а а летом - до лесосплава под конвоем с собаками. И так много лет подряд. Леденящий холод охватывает не только тело, но и душу. Не мираж ли вся моя жизнь? Для чего я здесь, какое преступление совершил? - Георгий гонит прочь тяжелые мысли, - Нет, хотя и мало нас, христиан, в этой безбожной стране, но тем ценнее для Бога каждая наша жизнь. И здесь, в зоне, как ни в каком другом месте, есть живые души, нуждающиеся в Слове Истины и утешения. Господь сказал:«Побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет моим Сыном».
-----------------------------------------------------
«Я есмь Альфа и Омега, первый и последний. Если, кто отнимет что от слов книги проро-чества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни», - Ваня захлопнул «Новый завет», раскрывшийся именно на этой странице. Книга лежала на песке на берегу пустынного пляжа. Кто-то забыл или, возможно, просто оставил ее. «Интересно, кому принадлежала книга,- Ваня пролистал страницы с начала до конца, но следов чтения не заметил, - может это море вынесло на берег специально для меня, улыбаясь, подумал он.
Он подошел ближе к воде и начал вглядываться куда-то далеко-далеко, за линию горизонта. Море ласковым зверем плескалось у его ног, едва наплывая на берег, и медленно отползая. Оно серебрилось и играло, отражая синеву неба и белизну облаков. Солнце гасило свои лучи в прохладе воды и перемещалось по небосводу, меняя краски своего отражения в зеркале воды.
Ваня растянулся на песке,задумался: «Какое сегодня небо, а ночью, как будто меняются сцены и декорации в спектакле и кто-то своей могучей рукой раздвигает шторы и появляется новое небо: черное, расцвеченное мерцающим жемчугом звезд, открывается вся Вселенная, такая бесконечная,почему, зачем, кто все это придумал, кто все это создал? Нет, несомненно, Бог есть. А я Ваня - маленькая точка этого безбрежного океана, подумать только, а ведь во мне тоже целый мир, как все взаимосвязано, просто непостижимо - он прикрыл глаза и попробовал уснуть. «Такое блаженство это море, это солнце и воздух, - но сон не приходил, -еще час назад сбежал сюда на берег, считая себя самым несчастным человеком на земле. Все, все надоело, больше ничего не хочу, все отвернулись, никому я здесь не нужен, жизнь бессмысленна и пуста, а вот, поди ты, полегчало...», - думал Ваня. Он начал фантазировать. Ему так захотелось, чтобы кто-то взял его сердце в свои ладони, и бережно начал очищать от ракушек, песчинок и водорослей, налипших за прожитые годы и причиняющих столько боли, и чтобы сердце засияло от чистоты и радости освобождения.
Перевернувшись на живот и подперев голову руками, Ваня раскрыл «Новый завет» с первой страницы и начал читать.