Ты мне сказал: - Я завтра исчезаю,
меня не будет, растворяюсь я.
И то, что я доподлинно не знаю,
с кем будешь ты, измаяло меня.
А воспаленное сознание бунтует,
где ты и до пределов, до каких?
И кто сейчас в твоих руках ликует,
свет рук еще не видывал таких.
А может, ты сидишь, сжимая мышку
И изнуренно смотришь в монитор,
а мне для страха так сказал, плутишка,
тихонько улыбаясь до сих пор?
И вот тебя мой изощренный опыт
толкает в ад иных желаний и страстей,
стоишь в цепях, закованный, как робот,
атласом черным убрана постель.
Ты, скованный ошейником железным
роскошного блондина ловишь взгляд,
сам в рубище каком-то затрапезном,
одет тот в лакированный наряд.
Вот – женщина с предлинными ногтями,
и карты на столе в чаду свечном.
Ты рядом с ней и третий кто-то с вами.
Глумливая луна в окне ночном.
Вот это страшно, прочь гоню виденье.
Та - третья девушка, с глазами, как агат.
с улыбкой тонкой, словно сновиденье,
и слезы жемчугом на свадебный наряд.
Нет! Не теперь, потом, когда не важно
мне будет с кем мой господин и раб,
Ну, а сейчас мне горячо и влажно,
я жду тебя, и этому ты рад.