- Прочь от меня. Побойся Бога! - пыталась сопротивляться она.
- Не смей говорить о Боге! Слышишь? Ты не имеешь права о Нем говорить, Он для тебя никто. Я сильнее тебя, - почти шипя, сквозь зубы цедил он, яростно ударяя ее по лицу и пытаясь схватить за голову.
«Вот так и убивают», - в бессилии подумала Лиза, когда ему все-таки удалось схватить руками ее голову, и с размаху ударить ею об угол деревянной спинки дивана, на котором они оказались во время борьбы. Лицо его было искаженно, глаза почти белые в гневе, рот искривлен. «Это не его лицо, это лицо дьявола»,- в ужасе подумала она. Сильная тупая боль и треск разорванной плоти. Рука импульсивно провела по затылку. Перед глазами красная от крови ладонь.
«Вот так и убивают», - вновь повторила Лиза вслух, обреченно, бессмысленно и как бы со стороны, будто ее давно мучил вопрос, как это происходит. Она вытерла ладонь об его грудь. Движения ее были замедленными. Удивилась, что еще не потеряла сознание, и даже может говорить. Прикрыла глаза.
Через мгновение она снова открыла их и была поражена изменением в выражении его лица. Его глаза расширились вдруг, наполнились ужасом содеянного, и еще она увидела в них сострадание. Это было другое лицо - лицо родного человека, ее брата.
- Боже мой, что я делаю. Господи, прости меня. Прости меня, Лизонька, - почти закричал он, обнимая и целуя ее голову, лицо, руки. Он сполз на пол, став на колени, руками обнимая все ее тело. Горячие слезы раскаянья и полного сокрушения лились по лицу потоком. Он помог ей подняться и дойти до умывальника. Смывая кровь с ее головы, непрерывно целуя ее, он пытался увидеть рану, перебирая волосы на ее голове. Потом помог ей лечь, боясь за нее и дрожа всем телом.
- Как я мог это сделать? Как я посмел? Я же последний урод. Господи, прости меня, Лизонька прости, прости меня, я ведь люблю тебя, родная моя, сестра моя,- причитал он, обхватив свои колени и качаясь из строны в сторону, как будто это прощение было для него важнее всего в жизни.
Но она оставалась холодной и равнодушной к его словам, и сердце ее было непроницаемо.
«Почему, - думала она,- Бог допустил все это. Еще мгновение и меня бы уже не было. Наверно, он также будет плакать и также сокрушаться, когда меня не будет. Теперь воочию Бог показал мне, что в нем живет два человека. У него два лица. Как же страшно жить раздвоенной жизнью. Внутри него живет бес. Меньше всего сейчас хотелось думать о брате. Слезы жалости к себе душили и выжигали ее зрачки. Я не могу больше так жить, я не хочу жить с ним под одной крышей. Я боюсь его, Господи. Я ненавижу его. Я люблю его. Как мне жаль его. Что же мне делать, Господи?», - думала Лиза, лежа, боясь пошевелить головой.
Теперь, даже трудно вспомнить с чего все началось. Он был пьян. Я не могу видеть его пьяным . Да, вот тогда-то я и сорвалась. Не помню, что говорила ему, помню, как возникла ссора. Да, ведь я в сущности не лучше брата, хоть и защищалась. Сразу вспомнилась сцена ареста Иисуса, Его терпеливое молчание перед палачами. Все теперь ясно, Господь посылает мне испытания, которые я не выдерживаю. Лиза заплакала. Она плакала об умерших родителях, не знавших Бога, о брате, о его несчастьях и потерях, о том, что он сам не верит, что сможет выкарабкаться. Она понимала, что его пьяный плач, расскаянье - ненастоящие, временные. Что враг, сидящий в нем сам не уйдет. Нет, это еще не конец.
В это время брат перестал раскачивать свое тело, бросил угрюмый взгляд в сторону лежащей сестры. В голове опять неотвязно застучало: «Это она виновата во всех моих бедах. Когда нужно никогда не подскажет, не придет на помощь. Хотя я и не нуждаюсь в ее помощи. Хотя бы не учила, как мне нужно жить. Ненавижу. Жаль, что не добил ее. О, как я ее ненавижу, - подумал он, - нужно поскорее убраться отсюда. Напьюсь, чтоб все забыть. Никому, никому я в этом мире не нужен. Все бросили, оставили меня. Ничего меня здесь не держит, нет ничего, чтобы заставило меня жить. Я не хочу больше жить!".
Он поднялся со стула и выходя, громко хлопнул дверью.
От стука она вздрогнула, догадавшись, куда он пошел. Сердце отозвалось болью.
«Встать! Ты обязана встать. Пока ты будешь держать руки к небу, молясь за него, у него есть шанс спастись, слышишь?”, - услышала она внутренний голос. Боль стихла, Лиза осторожно встала с дивана, попробовала несколько раз присесть и встать, и это у нее получилось.
«Господь мой! Прости, прости нас, смилуйся над нами! За все Тебя благодарю и за испытания, которые Ты нам посылаешь - тоже!», - выдохнула она, склоняя колени в молитве.