Собой хозяйский двор украсив
Неполный год живёт здесь Ася.
Её хозяин, старовер
Крестился, на иной манер.
Был землепашцем и трудягой,
Чуть скуповатым, но не скрягой.
Сынов на этом воспитал.
Всё видел, знал и понимал.
Такими славилась, Россия.
Жена его, Анастасия
От женских недугов, хвороб,
Сошла под плач детишек в гроб.
В конце весны, лишь травка встанет,
Хозяин три косы достанет
И ну, махать туда – сюда...
Косьба – не пыльная страда.
С косой приятно пофорсить.
И внуки учатся косить.
Но за отцов им не держаться.
Ушли сыны на фронт, сражаться.
Не скоро весть, но добралась:
Обоим выпало им пасть.
Беду свою в известный срок
Старик-хозяин перемог.
Он принимал гостей всё чаще;
То партизаны шли из чащи,
То вдруг, купец доставит груз.
То налетит косой хунхуз.
Прошли подводы белых братьев.
За ними вслед москиты ратью,
Так прозывалась, голытьба.
Чья жизнь: хотьба, етьба – судьба.
Корми, пои, обмой отец.
Начнёшь перечить – не жилец.
Штабс-капитан, губастый малый,
Прищурив, жёлтый глаз, лукавый
Сказал: хозяин не грусти,
Дай людям душу отвести.
Отряд нуждается в квартире.
Вот отдохнём денька четыре
И дальше двинемся. Война.
Пусть принесёт пожрать жена.
Вдовец? А жаль, веди в покои.
Теля изымем на жаркое,
Оплатим, царскими твой счёт.
Ведь наш визит – тебе почёт.
Мы с божьей помощью, к зиме
В столицу въедем на коне.
Стели постель. Я с бабой, брат,
Ложусь, встаю, как с райских врат.
Рука у женщины, кудесник.
Во имя рук, слагают песни.
Им пишут робки и тихи,
Поэты громкие стихи.
Они нежны, они игривы,
В мужских объятиях счастливы.
Когда ж любовь сгорит до тла
Они не делают нам зла.
Углы хозяйские блестели
На окнах шторки шелестели.
Набросив англицкий кафтан
Губами шлёпал капитан.
На жарком дедовском матрасе
Он целовал колени Асе
И доводил её до риз,
Исполнить требуя, каприз.
Внезапно Ася заболела,
Чума – холера одолела.
Засовом заперты ворота
Ушла на фронт лихая рота.
Пройдя от чумов до яранг
Был, где-то шлёпнут капитан.
Его в торосы оттащили.
Но труп собаки растащили.
Никто не взвыл: за упокой...
Привыкли. Кровь текла рекой.
Земля не мучается зря.
Восходит новая заря.
И то не присказка, не притча.
Из тьмы рождается величье.
Не Николаюшка второй,
Что слишком добрым был порой,
Определяя пансионы
Тем, для кого жалел патроны.
Тем, кто не жрал как мы, пырей
В коммунах зон и лагерей.
Скользнувших, ввысь по трупам павших,
Надежд и дум не оправдавших.
Для мужика, что бай, что барин.
Или еврей или татарин.
Какая разница! Мужик
Косой по травке: вжиг, да вжиг.
Не уважающий алтарь
Отечеству не государь.
Словам: и поп и мракобес
Придать сумеют нужный блеск.