Она придет - капризнейшего нрава,
скупа на лесть, и все-таки - моя.
Что может быть посмертнее, чем слава?
Кто может быть бессмертнее, чем я?
И, за спиной ее дыханье чуя
(о, как оно свежо и горячо!),
не оглянусь - поскольку не хочу я
самой себе глядеть через плечо.
Два пламени - две ртути - две гордыни! -
скрестим вражду, извергнув тлен и тьму.
И кто кого? - неведомо отныне.
И кто кого? - не важно никому.