(авторская песня)
Вражьи танки на русских полях.
Пыль обыденно липла к зубам.
Взрывы, комья земли на телах.
Наши каски несли пользу лбам.
На исходе патроны, бинты.
Трёх соседей не стало за миг.
Смерть в окопе хоронит и ты
успевай воевать и за них.
Припев:
Кто-то дрогнул – не жить дураку.
К чёрту панику! Зубы сжимая,
показать надо твёрдо врагу,
что крепка наша сила живая.
Немец бомбами нас закидал.
Смерть в бою лишена красоты.
Кто-то кашу в обозах едал,
ну а мы рады фляжке воды.
Немца выбить бы с лихостью, да
мы от неба в огне до земли!
Генералов бы наших сюда.
Допустить как такое могли!
припев:
Я победе бы век козырял,
а пока на земле лепишь ад сам…
Отступали и гибли не зря,
ведь на выручку наши спешат нам.
С болью пятились мы на восток,
понимая в атаках, где запад…
…Дописал я прощальный листок
в дом родной наперёд сразу за год…
…С командирами нам не везло,
но до тактики я – не охотник.
Рожь – как море. Где взять бы весло,
да на лодке поверх мин пехотных!..
припев:
У Войны миллионы глазниц –
снятся мне пули глаз исподлобья…
Отступаем от самых границ
и врага ненавидим утробно.
«...Мы достаточно сделали крюк,
а пробиться шанс есть тут от леса, –
перед боем сказал политрук. –
Отказался ждать смерть наотрез я!
Враг зарвался – пора немчуре
показать, не везде им раздолье.
Нынче ночка черна – прочу в ней
мы с землёю сольёмся в предполье».
припев:
До атаки есть час у бойцов.
Враг поставил заслон у деревни.
Смерть заочно всех знает в лицо.
Натощак в бой – обычай есть древний.
У рассвета глаза цвета беж,
но кровавыми станутся вскоре.
Для атаки назначен рубеж
и его даже Смерть не оспорит.
Тлеет поле нескошенной ржи.
Поле минное – в ней затаилось.
Между Жизнью и Смертью межи
рота ведать не ведает – милость…
припев:
И забудет о прошлом скорбеть
сердце истово в новом порыве.
Сто проглоченных грамм, может – плеть,
а быть может – отрада до взрыва.
Выходил из кольца батальон,
а вернее вполсилы остатки,
на прорыв… Немчура с двух сторон:
егеря наступали на пятки.
И усиленной роте ползком
предстояло к врагу подобраться…
Поделились последним куском
и обоймой: «…Ни пуха вам, братцы»…
припев:
И давали наказы: «Друзья,
если что… ну а кто – долгожитель,
сообщите, какого числа
где погиб я, семье сообщите»…
В уши – прямолинейный приказ.
В горло – порция водки без хлеба.
Смотрит рота десятками глаз
на поля, где не будет молебна…
…Поле минное и пулемёт
в амбразуре – оскал близкой Смерти.
Рота пала. Один только взвод
в рукопашной напомнил, кто черти…
припев:
И ударит в набат втихаря
сердце там, за «бронёй» гимнастёрки…
…Пуля смертная, встречей горя,
понеслась – от полёта в восторге…
…И летала в дыму от гранат
вакханалия крика и хрипа.
Взвод отправлен в последний наряд,
и обратно дорога закрыта.
Ран смертельных на каждом ни счесть.
Сердце взводного – на амбразуре.
Землю, кровью политую, есть
Смерть не стала, плоть павших прессуя…
припев:
Гимнастёрки вобрав лоскуты,
с ней недолго сердечко в неволе
остывало в последней груди
из нашедших объятия с полем…
…Поле к лесу прильнуло – в ладах
с безмятежной полоской бурьяна.
На опушке растёт молодняк –
у подлеска отсутствуют раны.
Незатейливый памятник – ком
в узком горле просёлка вдоль поля.
Но грунтовке ли проводником
между стелой лежать и героем?..
припев:
…Разминировал поле сапёр,
и прошли орудийные склоки,
но взойти не спешит до сих пор
рожь в прогалины между осколков...