Вчера (28 января 2024 года) исполнилось 28 лет со дня смерти Иосифа Бродского.
Писать о нём и легко и трудно одновременно, ибо с течением времени постепенно расплываются его поэтические черты, они начинают звучать глуше, тише, под сурдинку, а из "упитанного тела" ёрничества, цинизма и разухабистости, всё острее "выпирают рёбра" одиночества, грусти, тоски, беззащитности и обречённости.
Он был в той же мере загадочен, как и прост, вызывающе дерзок, как и стеснителен.
Природа соблюла в его ипостасях хрупкое, но устойчивое динамическое равновесие гения и простолюдина от поэзии.
Бродский подобен стремительно состарившемуся Маленькому Принцу, отягощённому невыносимой сизифовой поэтической ношей бытия, заблудшему и затерявшемуся среди людей - испуганному и слегка одичавшему одноногому ангелу, то стремительно и гордо возносявшемуся в эмпиреи, то жалко и нелепо падающему вниз головой на грешную и желанную Землю...
Иосиф Бродский
Теперь я уезжаю из Москвы.
Ну, Бог с тобой, нескромное мученье.
Так вот они как выглядят, увы,
любимые столетия мишени.
Ну что ж, стреляй по перемене мест,
и салютуй реальностям небурным,
хотя бы это просто переезд
от сумрака Москвы до Петербурга.
Стреляй по жизни, равная судьба,
о, даже приблизительно не целься.
Вся жизнь моя — неловкая стрельба
по образам политики и секса.
Все кажется, что снова возвратим
бесплодность этих выстрелов бесплатных,
как некий приз тебе, Москва, о, тир —
все мельницы, танцоры, дипломаты.
Теперь я уезжаю из Москвы,
с пустым кафе расплачиваюсь щедро.
Так вот оно, подумаете вы,
бесславие в одеже разобщенья.
А впрочем, не подумаете, нет.
Зачем кружил вам облик мой случайный?
Но одиноких странствований свет
тем легче, чем их логика печальней.
Живи, живи, и делайся другим,
и, слабые дома сооружая,
живи, по временам переезжая,
и скупо дорожи недорогим.