Я на дне, о Господи, на дне, на дне.
Не в окне, не вовне, Господи. Обо мне
ни кукушка не крикнет, ни иволга не споёт.
Я на дне - надо мной непроглядный январский лёд.
Горький дым отечества, вечный московский смог.
Я на дне, я со всеми, кто рыпался, да не смог,
не прорвался, не выдержал, не дотерпел чуть-чуть:
мы на дне, мы спина к спине и плечо к плечу.
Всё мы ждём, что оттуда, из сини над головой,
кто-то скатится к нам, обессиленный, чуть живой.
Мы научим его, чтобы стал он на нас похож:
Мы на дне, не тревожь, нас, Господи, не тревожь.