В холодном доме плавилась свеча,
И ветер пел свой блюз по подворотням.
Промолвил дед – чтоб как-нибудь начать -
А что на ужин будет мне сегодня?
Взломала баба руки – и комок
Взметнулся к горлу темною тоскою.
- Муки найду я – будет колобок,
- и поплелась в сарайчик за мукою.
Вот и вернулась – бряцали ключи,
И горсть муки в кульке сжимала гордо.
Шар цвета солнца из большой печи,
Ухватом извлекался на свободу.
И дед бродил кругами, старья прыть,
Рвала к столу потрепанную душу.
Но был ответ – как камень – поостыть
Ему положено – а уж тогда и кушай.
Был водружен он – как на пьедестал,
На блюдце – поновей да поприличней.
И свет свечи таинственно мерцал
На опаленном пламенем обличии.
Холодный ужас колобка сковал,
Вставная челюсть деда – наважденье.
Но круглый хорошо соображал,
И очень скоро отыскал решенье.
Бежать – и поскорей, иначе – смерть.
Бежать – молясь на сумрак зимней ночки.
Уж лучше при побеге умереть,
Чем ждать, когда порежут на кусочки.
С разгону в раму двинул он челом,
Пока старик соображал, в чем дело.
Уж таял запах в воздухе ночном,
Катился по сугробам – быстро, смело.
А вслед летели крики и сапог,
Старик с берданкой выбегал наружу,
Но колобка остановить не мог,
Он несся по полям сквозь снег и стужу.
Но впереди – стеною черный лес,
И хруст, и тень там путника тревожит.
Зачем же, круглый, ты туда полез?
Никто теперь ответить уж не сможет.
Он гордо прокатился меж дубов,
Но вдруг – ушастый силуэт во мраке.
И понял колобок без лишних слов –
То заяц поджидал его во мраке.
Когда неверный лунный свет упал
На два резца, что лезвия острее,
В горячей хлебной голове «пропал!»,
Мелькнула мысль – как ножом по шее.
И начал серый свой базар блатной,
Мол, я в лесу – хозяин, я – всесильный.
Но колобок вдруг выкрикнул: - постой!
Я хоть и свежий, но не имбицильный.
Уж коль однажды я побег свершил,
То почему б не повторить свершенье.
Рванул вперед – что было в круглом сил,
и скрылся между сосен за мгновенье.
В извечной битве меж добром и злом,
Конца не видно. павших - слишком много.
Тяжелый рок висел над колобком,
К погибели вела его дорога.
Но гордо против сил природы пёр,
Оставил в дураках медведя, волка.
Он был герой – и быстр, и хитёр,
И разум хлебный – острый, как иголка.
Но вот однажды на лесной тропе,
Он повстречал лису – шерсть, словно пламя.
И песня старая – «ну всё, ****ец тебе!»,
Смеется рыжая, и клацает зубами.
Включил ответку храбрый колобок,
Мол, я – блатной, и у меня есть крыша.
Она ж сказала: - «Подожди, браток,
Я что-то стала нынче плохо слышать.
То верно, в драке с зайцем по ушам
Я получила. Ближе, милый, ближе».
И колобок, внемля ее речам,
Придвинулся – уж в ушко жарко дышит.
Но пасть зубатая разверзлась, хруст раздался,
Разнесся по лесу жутчайший крик.
Так путь недолгий колобка кончался –
Лесной храбрец был съеден в тот же миг.