Разрывая мне грудь и язык небезгрешный,
Мне пророчили путь и уже не потешный.
Обещали, что я буду смелый, как Данко,
И моя колея увернётся от пьянки.
И мозги отослав для научных гипотез,
Наконец-то узнал, что такое гипофиз.
Только я – таракан, и судьбу не устроить,
С вечной рифмой «стакан» невозможно поспорить.
С виду я мотылёк, жаль, что не карбонарий,
Вот и сердце моё помещают в гербарий.
Энтомологов тьма, алкоголиков – тоже,
Так какого рожна я отсвечивал рожей,
Там, где нОлито без берегов-габаритов,
Прислоняясь к звезде рукавом не пришитым.
И в палате живя, среди буйных-запойных
Я, тверёзо шутя, становлюсь поспокойней.
Как не помнить шесток, если рядом Чугункин,
Пьёт берёзовый сок на берёзовых бруньках?