Искусственный свет, сигареты и кофе,
Назойливый кот и объёмный словарь:
Ночные стихи в беспорядочных строфах
Швыряет на лист полумёртвый фонарь.
На кухне, как в келье:
Всю ночь до рассвета
Сижу, словно принявший схиму монах,
А рядом, за этой незапертой дверью,
Сопит с недочитанной книгой в руках
Та, для которой всё это.
В минорной тональности зимнего джаза,
За танцами рун средь листа белизны,
Следят, близоруко прищурясь, три глаза:
Из окон очков и монокля Луны.
Витой канителью
Дымит сигарета,
И дым тяжело оседает в висках,
А рядом, за этой незапертой дверью,
Сопит с недочитанной книгой в руках
Та, для которой всё это.
Хмельной саксофон заунывной метели
И огненный след заплутавшей Звезды,
И запонки звёзд на дешёвой фланели
Парадного смокинга Бабы-Беды,
И снежной постелью
Укрытое Лето,
Короче – три четверти Света в стихах.
А рядом, за этой незапертой дверью,
Сопит с недочитанной книгой в руках
Та, для которой всё это.