Остались там душа и слово...
Судьбу проживший чёрт-те где,
Что сделал я ему такого?
Что сделал, город, я тебе?
Давно исторгнутый из чрева
Чухонских каменных болот,
Всю жизнь в себе несу отраву
Его дождей и невских вод.
Привыкший выживать в разлуке,
Доматываю долгий век,
И в этом гаме и разломе
Как Вий, не поднимаю век.
Но - звонкий клавесин ограды,
И Летний сад, и зимний джаз,
И это право Ленинграда
Меня вдохнуть в последний раз.
На фото: Петроградская сторона, Большая Пушкарская улица.
В левом доме жили мамины родители, мои любимые дед Абрам и бабушка Лиза.