Сапоги – керзачи,
Распишись, получи.
Не толпись, проходи, не кричи.
На портянки кусок,
Автомат вещмешок,
На три дня доппаек, табачок.
До вокзала бежать,
Стиснув зубы, дышать.
Провожала жена – будем ждать.
Захлебнулась гармонь,
Покачнулся перрон,
И наполнился криком вагон.
Подкатил к горлу ком,
Смахнул слезы тайком.
Потянуло табачным дымком.
Молча, курит сосед,
Теребя свой кисет,
Отворачиваясь от бесед.
Ну а там первый бой,
Хоть стреляй, а хоть вой.
Как утихнет, две строчки домой.
В треугольник сложить,
До утра не дожить,
На прикрытие нас, освежить.
Ну а кем прикрывать,
Нас по пальцам считать,
А за ними земли не видать.
Как могли, кто стоял,
Кто-то пули глотал,
И поклоны земле отдавал.
Сердце вдруг обожгло,
Из-под ног все ушло,
Долгожданное солнце взошло.
Провалился мой стон,
И приснился мне сон,
Как опять покачнулся перрон.
Спеленали в бинты,
Затянули винты,
Как очнулся, пылают в груди, мечты.
Нечем стало дышать,
Взялся я помирать,
Отошло, и опять воевать.
И пишу я домой,
Что здоров и живой.
А когда накрывал дот собой,
Вспомнил синюю гладь,
И жены своей стать,
Вспомнил всех, кто меня будет ждать.
Бьется вечным огнем,
Память выживших в нем.
От весны до весны живущих днем.
Треугольный конверт,
Довоенный портрет,
Тех, кто ждет и кого уже нет.