В местах, не столь уж отдалённых,
Скорее белых, чем зелёных,
Где ночь всегда сильнее дня,
Ищите, граждане, меня!
Однажды старый жёлтый форд,
проснувшись, вздрогнет под руками,
И зарычит, и потной влагой покроются его бока...
В Дуниловской пекарне я затарюсь пирогами,
А Теза, вздувшись, мне подарит щуку или судака.
Я откопаю старый дом от мокрого, но чистого,
Покуролесившего всласть, сошедшего с ума,
И дом, стропилами шурша, проснётся.
Ну и что с того:
Настала пятница тринадцатого, и умерла зима.
Моя прижимистая печь так отсырела, дышит плохо,
Дымит, бормочет, но потом – узнает старого пенька.
Весёлый дед, живой сосед одарит луком и картохой,
И закипит она, забьётся, весной приправлена - уха.
Для вкуса дёрнем по чуть-чуть ядрёную, с калиною,
Запахнет в доме яблоком, и сеном, и жнивьём...
Была зима – как будто ночь, тяжелая и длинная
Но это счастье всё-таки, что дальше мы живём!
На фото: Дом и Форд, прошлое лето.