Я тебя сосал под ложечкой,
гладил я тебя под вилочкой,
и немыслимой дорожечкой
брёл под самою развилочкой.
Налагал ладонь на лапочки —
краше нету, чем у милочки!
Ты всегда мне не до лампочки,
вся — от ложечки до вилочки.
Ты такая невозможная,
вся — такая негасимая;
плотью, кстати, непреложная,
статью — вплоть — неотразимая.