ГЛАВА 6
Желанье криминала
Сова летела птицей властной,
луна светила полая.
Летел волчара в красной шапке,
и Шапочка с ним голая.
Волк семенил легко и гордо,
греб с матом, но амбиций без.
Пока его не ткнулась морда,
в шикарный транспорт – «Мерседес».
-Чтоб век не пить мне больше «Старки»!-
опешил Волк, - вот это да!
Хозяйка ж новой иномарки,
открыла тачку без труда.
«Отдать ли ей свою заначку,
что закопал я у стены?
Иметь такую супертачку,
и не иметь себе штаны?!»
Волк вспомнил свой тюремный ватник,
что бомж лесной он, даже вор.
Пока влезала Шапка в батник,
и на себя лила «Диор».
« Я зря наверно двух евреев, -
подумал Волк, - не запинал.
Домчать к бабульке бы скорее,
я там устрою криминал.
Я ж не Кобзон и не Сталоне,
не Пинес, лопни его глаз!
Взять что – ли Шапочку в салоне,
все ж «Мерседес», а не «Камаз».
-Нет, это ничего машина, -
сказала Шапка виновато.
Плевать, что дрековые шины,
в салоне места маловато.
Волк вспомнил, как на летном поле,
он коз ложил на фюзеляж.
И буркнул нервно по неволе:
-Да тесновато, чтоб массаж…
Волка дразнили ее ушки,
он мир не замечал в упор.
-Насилья нет, ведь я без пушки,
чего ж я медлю до сих пор!?
Как эта Шапка эротична,
ах, что за шейка! Е - ма – е!!
Сдувал бы я пылинки лично,
не только с шапочки ее!
По сотовой своей, по связи,
вот пальцем бегает она.
Валюты стало быть, как грязи,
и море водки и вина!
А я хоть, пала, волком вой!
Зимой снегов имею хлопья!
А вместо связи половой,
имею только плоскостопье!
Уперся Волк в салон локтем:
«И лес окутан кланами!»
Казалось Крюгер, гад, с ногтем,
бежит за ним с капканами!
Казалось он средь гильотин,
и что над позвоночником,
палач кричит ему один:
«Иди ко мне станочником!»
Такой скопился в сердце мрак,
за строй в стране с изъянами,
что стал роднее Бумбарак,
со всеми египтянами!
Волк вспомнил - он носки пропил,
сушил их на сосеночке.
И что в ментовке он вопил:
«Ну, погоди, Котеночкин!»
«Белай» как будто бы уснул.
У внучки нет вещания.
И в шейку Шапку Волк лизнул,
как будто на прощание.
Не сбросив газ на вираже,
пренебрегая тормозами,
вдруг Шапка, выплюнув драже,
сказала «да» ему глазами.
В ее глазах он вдруг прочел:
«Прости, мол, что ломалась сразу.
Ты все как будто бы учел.
Не откажу тебе ни разу».
И Волк сражен был наповал.
Вздохнула Шапочка в истоме:
-У бабки классный сеновал!
Ты, как вообще – то на соломе?
Солома ли Волку, трава,
не важно, где все будет ЭТО.
Тут Шапка молвила слова:
- Ты не забудешь это лето.
И вновь преобразился свет.
Плевать на спальни, на хоромы!
Плевать на то, что денег нет!
Тебя хотят среди соломы.
И Волка отпустил мандраж.
Жизнь - не сплошные триллеры.
Дурацкий отступил мираж,
и Крюгеры, и киллеры.
Подумал Волк: «За ночь чудес,
я бабушке сниму страданья.
Я ей ослаблю энурез,
устрою мочеиспусканье».
Вот и знакомый беспредел,
и рынок тут стоит блошиный,
Волк снова Шапочку надел,
и пара вышла из машины.
У внучки помутился взор,
когда она застала это:
Горшков с мочою целый двор,
и скорой помощи карета.
* * *